Руины - Страница 19

— Агна, Егор собирайтесь. Все вопросы потом.

Спрыгнул и обнял Агну.

— Агнушка, слава Спасителю, ты не в лесу, пожалуйста, быстро переодевайся и бери самое необходимое. Возможно, мы сюда не вернемся. Ну, что ты, родная, все будет хорошо! Только сейчас надо поспешить, — и поцеловал оторопевшую Агну. — Егор!

Я уже был на улице. Мне и брать было нечего. Джинсы, футболка, кроссовки, ремень. Кобуру с запасной обоймой Агна выбросила. Она уже очнулась и забежала в дом. Действительно молча. Рон был одет по-военному: под курткой кольчуга, на перевязи слегка изогнутый узкий меч в простых ножнах, кинжал. К седлу был приторочен арбалет и какие-то вьюки. Навьючены были и две оставшиеся лошади. Рон хмуро посмотрел на меня и махнул рукой.

— У тебя же ничего нет.

— Я верхом не умею!

Он замер. Резко шагнул ко мне и чуть нагнулся, глядя прямо в глаза.

— Ничего, привяжу к седлу, — произнес раздельно, а я ужаснулся, увидев плотно сжатые губы и холодные неподвижные глаза. Явно злой и взведенный, как пружина. Таким я его еще не видел.

— Еду брать? — Агна была одета в такой же, как у Рона костюм, с набитой холщевой сумкой через плечо и кинжалом на поясе.

— Бери, только быстро, — и уже мне, — садись на вороного, он спокойней, — и взял коня за уздечку.

Я, конечно, видел ковбойские фильмы. Взялся за луку седла одной рукой, потом представил, как буду садиться, и перехватился другой. Точно так же с ногами. Вставил нужную ногу в стремя и со второго раза забрался. И это считается спокойным конем! Рон подтянул стремена по размеру и связал мне ноги длинной веревкой под животом коня. Потом что-то сделал с седлом и передняя лука опустилась вперед.

— Ложись на гриву, обними коня за шею и держись крепче. Да отпусти поводья, они тебе не нужны, — я полностью выполнил эти распоряжения.

"А ведь, пожалуй, не упаду… да что, в конце концов, случилось?! От кого бежим? И Агну тоже берем", подумал, но промолчал, помня взгляд Рона.

Мы тронулись. Сначала шагом, потом рысью и, наконец легким галопом. Вскоре свернули на лесную дорогу и поехали медленней. А потом мне стало не до отслеживания пути. Бедная моя задница!

Глава 5

Ехали долго. То галопом, то рысью, иногда шагом. Самое противное рысью — я матерился сквозь зубы и боялся разжать руки. Наконец запахло рекой и через несколько минут мы вошли в воду и пошли шагом. Я осмелился и выпрямился, и чуть не взвыл! Пришлось тут же поднялся на стременах — немного полегчало, но приходилось держать равновесие — не расслабишься толком. Так и ехал дальше: поднимаясь и опускаясь на стременных. Руками вцепился в гриву. Повод за длинный ремень был привязан к седлу Рона. Лошади тяжело дышали и норовили попить воды. Всадники их сдерживали. Ехали вдоль берега по мелководью вниз по течению. Река была спокойной и неширокой. Другой берег, правый был крутой и заросший кустарником. Встречались песчаные обрывы.

— Рон! Если ты не объяснишь что случилось, я не знаю, что с тобой сделаю! И не дай Спаситель, причина будет не серьезной! Из-за чего я должна бросать дом и менять свою жизнь?

— Из-за него, — Рон кивнул в мою сторону. Хоть это и так было ясно, но я вздрогнул от неожиданности и внутренне напрягся, — а если конкретно: я убил "помощников спасителя".

— Что?

— Сегодня утром ко мне прискакали три "помощника", все в боевом облачении. Старший — главный пес епископа. Двое вошли, один остался у лошадей. Спросили, зачем мне понадобился лингвор. Я не нашелся, что ответить и сказал, что они видимо ошиблись или их ввели в заблуждение. Старший объяснил, что мальчишка, сын почтенного купца Матвуса, на занятиях в храме похвастался перед приятелями, что держал в руках настоящий древний амулет. Служитель — преподаватель заинтересовался и оставил его после уроков. Тот служитель оказался "помощником", они часто работают под видом обычных служителей или вообще не церковников, и он выяснил, что мальчишка передавал амулет мне по заданию отца и что это лингвор. Уж очень характерно выглядит. Допросили Матвуса — тот подтвердил, это же не криминал. Я, конечно, просил сохранить все в тайне, но не осуждаю: если допрашивают "помощники", это серьезно. Пусть даже без пыток. Что же он сам лингвор не привез, — с досады Рон стукнул кулаком по бедру, — эх, вечно у него дела!

— Так вот. Старший опять у меня спрашивает, но теперь уже — где чернокнижник. Я испугался. Помнишь, я говорил, почему не сдал тебя графу? — обратился прямо ко мне и, не дождавшись ответа, продолжил, — Был у меня друг, тоже охотник. Разбогател, остепенился и зажил с семьей в Гаранде. Хороший особнячок купил рядом с графским замком. А тут епископ в силу вошел. Стал приглашать "помощников" со всех земель, а они отнюдь не аскеты, вот и решили под свою резиденцию этот особняк забрать. Родни влиятельной у друга не было, поэтому его просто объявили чернокнижником и сожгли вместе с женой, а детей — по монастырям. Я стоял в толпе на площади и смотрел, как их сжигали. Выл от бессилия! — он сжал руками луку седла, аж пальцы побелели, — Если бы не Агна, натворил бы глупостей. — Агна грустно вздохнула и покачала головой. Рон замолчал на минуту, успокаиваясь.

— Испугался, и молчу. И чувствую, как злость во мне закипает. А тот, видимо любил людей пугать и страхом их наслаждаться, продолжил: "А знаешь, что положено за укрывательство чернокнижника?", медленно так произносит и мне в лицо смотрит и улыбается. И, видимо, злость мою и узрел. Отскакивает и кричит второму: "Вяжи!", и я почувствовал, как сила колыхнулась. А дальше уже не думал, заметил только, что второй в меня "сеть" из "деревяшки" кинул. Откатился в сторону, метнул второму кинжал в шею, старшего мечом второго зарубил. С третьим пришлось повозиться. И зачем он в дом забежал? Ну и дисциплина у них, совсем распустились. Его задача была ноги унести, если что не так, и доложить кому положено. Да, и "главный пес" поторопился, не узнал про меня ничего и поехал всего с двумя воинами и без мага. Амулетов даже не захватили.